Я развалился на  стареньком и облезлом диване у себя в домике, вдалеке от Цюриха. Среди лесов, холмов и снегов я был вне зоны людского внимания. А самые любопытные любители острых ощущение и лесных глубинок… Ну они никогда не возвращались обратно. Всех это устраивало. Да, я убивал людей, но не нарушал Маскарада. Маленький кролик вполне добровольно делился со мной запасами крови. Я держал его одними зубами и медленно высасывал из него кровь, пока мои руки были заняты очищением черного плаща. По правде сказать, это было бестолковым занятием, но мне надо было чем-то заняться, чтобы не подохнуть со скуки.
Шаги. Карканье воронов. Эти птицы тянулись ко мне, а я и не был против их любви. Вряд ли это были местные цыгане или гангрелы. Те ходили очень тихо. В этих шагах чувствовалась власть. Их обладатель весил чуть больше, чем весит пушинка, но одной вздернутой брови этого существа хватило бы, чтобы вы превратились в кучку пепла. Послышался стук в дверь. Я выплюнул бездыханного кролика и встал, накидывая поверх серой толстовки плащ.
-Нет смысла в хороших манерах, босс. Мой дом – ваш дом.
Дверь со скрипом распахнулась. Медленно, как и подобало августейшей персоне, в мрачную хижину вошла Анна. Эта девочка, метр с кепкой ростом, была моим начальником. Некая особа голубых кровей, которая еще в детстве лишилась всего, в вампирском обществе стала довольно-таки влиятельной фигурой. Не мудрено, ведь она была из Вентру. Её влияние распространилось на Швейцарию, Францию и Австрию.
-Ох, мой милый Обернитц, ваши шутки порой столь остры, что когда-нибудь я не выдержу и засмеюсь в голос, словно какой-то деревенщина. Но, не изволите ли вы угостить меня и моего друга?
Она кивнула на огромного мужчину с темно-русыми волосами, широкими плечами и бородой растущей лопатой. Это был её «телохранитель». Она в нем не нуждалась, но положение обязывало. Звали его Иван. И он был Бруха.
- Я уверен, что Ваня сможет потерпеть еще пару мгновений. Ведь когда вы вернетесь, он вдоволь насытиться, выпив пару галлонов девственной крови какого-нибудь малолетнего пидорка. А что до вас, босс… Есть кролики, фазаны и целый волк. Что вам больше по вкусу?
- А я думала, что у тебя есть парочка туристов… Раз так, то я пожалуй откажусь.
Как я и думал, усмехнулся я про себя и подошел к девочке. Склонив колено, я поцеловал её руку.
-Я предан вам, милая Анна.
Я не хотел этого говорить, но традиции, которые она навязала (не только мне) приходилось соблюдать.
- У меня мало времени, Рето. Для тебя есть задание. В нескольких километрах от Цюриха расположен загородный дом. Скорее особняк, но оформлен  без намека на вкус, так что, ты быстро его обнаружишь. В особняке тебя должны заинтересоваться три цели. Слабокровные вампиры, которые решили, что у них достаточно сил, чтобы нарушить Маскарад. Ты волен делать с ними что хочешь, но мне бы… хотелось, чтобы они не пережили эту ночь.  Сложность твоего задания в том, что их окружает внушительная охрана. Это люди, ну, или гули… Их тоже следует устранить. Смогу ли я положиться на тебя в этом поручении? Ты бы очень помог мне и всей Камарилье.
Я фыркнул. Конечно же, ответа «нет» никто от меня и не ждал. Да я и не хотел таковой давать. Моя работа, это то, что мне действительно нравилось в моей «не жизни». Я отбросил всякие манеры и ухмыльнулся:
-Вентру вновь не хотят марать ручонки? Или вам нужна чистая работа? Как бы то ни было, я возьмусь за это задание. Завтра ночью их уже не будет.
Анна довольно улыбнулась и кивнула. Иван смерил меня холодным взглядом и вышел следом за хозяйкой, громко захлопнув за собой дверь. Я повернулся к зеркалу и широко улыбнулся, обнажая зубы-иглы. Тогда я еще был более-менее покорным и не столь аскетичным. Не мудрено, это же случилось двадцать лет назад.

****

Особняки. Их было много, но тот дом, что был мне нужен, действительно выделялся среди прочих строений. И у архитектора действительно не было вкуса. Но меня это мало заботило. Сделав пару кругов вокруг двухметрового забора, я таки нашел место, которые выходило за пределы камер слежения. Случайное упущение, для меня было приглашением. Я уж было подумал, что придётся лезть через канализацию и подвалы. Поправив сползающий бэг, я тихо подошел к забору и без особых проблем забрался на него. Свесившись с тонкой бетонной линии, словно горгулья, я внимательно осмотрел землю под собой. Люди в черной одежде передвигались по обширному участку. Я видел троих, но это было явно не все представители охраны. Ветер трепал мой старенький плащ и я слушал. Я определил, какие тени будут моими друзьями, и какие места участка лучше избежать. Наметив первую жертву, я плавно соскочил с забора, и прикрываясь кустами, фигурами из мрамора и тенями двинулся вперед.
Охранник курил, стоя спиной к широкому кусту сирени. Он послал своего коллегу в жопу, воспользовавшись рацией, и закрыл канал связи. Теперь он слышал, но его – нет. Я кинул маленький камешек в противоположную от себя сторону, заставив мужчину насторожиться и повернуться, а сам сдвинулся влево от куста. Выпрямившись, я шагнул к спине жертвы и свернул ей шею. Подловив труп подмышки, я оттащил его в кусты и внимательно осмотрел. Рацию я выключил и разбил, для пущей уверенности в том, что труп не найдут, пока я буду заниматься делами. Более-менее замаскировав мертвого охранника, я двинулся дальше.
Кусты, кусты, тени. Еще один невнимательный унтерменш умер. Еще двое покинули эту грешную землю. Последнего его опорожнил, словно банку колы. Утерев кровь с подбородка, я уставился на стену особняка. У меня было три цели и еще десять-двенадцать охранников, хотя, сколько их точно, я знать не мог. Забравшись по деревянной сетке, - это была одна из тех сеток, при помощи которых отделываю дом. В теории, на ней должен был расти плющ или дикий виноград, но хозяева плохо следили за растительностью, поэтому виноград был сухим и не мешал мне - на второй этаж, я аккуратно подцепил окно и открыл его. Прохладный ветерок дунул мне в спину, и словно крыса, я сполз и прижался к полу, прислушиваясь к окружению.
Я точно знал, что за дверью стоят двое. За другой дверью (я оказался в ванной-комнате) был один… сородич. Он настолько слаб, что я, было, принял его за человека. Геенна действительно близко, - пронеслось у меня в мыслях. Цель была одна в комнате. Гуськом, я подошел к двери и заглянул в замочную скважину. Эта была девушка, она лежала на кровати и смотрела в телевизор. Медленно открыв дверь (благо петли были хорошо смазаны, так что она не скрипела) я двинулся к кровати. Забравшись под неё, я достал из ножен на бедре посеребрённый клинок и прикинул, как лучше всего мне убить слабокровную. Свободной рукой я дотянулся до её ног и медленно провел когтем по пятке, тут же убрав руку обратно под кровать. Она не закричала. Резко встала и осмотрелась. Сделав пару полукругов вокруг кровати, девушка наконец-таки сообразила заглянуть под кровать. Это мне и нужно было. Подняв подол, она всмотрелась в темноту и увидела мои желтоватые зубы-иглы. Я улыбался, как улыбался всегда, когда кого-либо пугал. Особенно, если этот «кто-то» был моей жертвой.
- Guten abend, kleiner engel.
Я осклабился и дернулся вперед, схватив её за грудь. Нож (ну или кинжал) воткнулся точно в сердце, и слабокровная безмолвно обвисла на моих руках. Я оставил лежать её на полу. Сев подле девушки на колени, я вытащил кинжал из её груди и начал наносить удары по её шее. Два, три, четыре, семь, десять. Голова отделилась от тела.
-Ну-ну, не плачь, ангелок, - успокаивающе промурчал я.
Не потребовалось и секунды, чтобы и голова и тело превратились в пепел. Покрутив череп в руках, я положил его к шейным позвонкам.
Вытерев кинжал, я присел на корточки и отправился далее. Мои жертвы слишком громко шумели, так что не нужно было быть особенно внимательным, чтобы определить, где они и чем занимаются. Слабокровные спорили. Это были мужчины, небось, ебыри этой милой девочки.
Освободив от своих обязанностей еще две пары охранников (это было не трудно), я оказался во внешнем коридоре, который тянулся вокруг обширной залы первого этажа.  На уровне моих глаз располагалась люстра. Проследив, куда тянется веревка, я нашел место крепления. В этот момент в коридор поднялись охранники. Тройка. Я затаился в тени, применив дисциплину, и они прошли мимо, не подумав поглядеть в темный угол. Один даже трусанул и попросил коллег двигаться быстрее. Выждав момент, пока слабокровные разойдутся, я дернул веревку, поддерживающую люстру на весу. Она пошатнулась и тихо зазвенело. Это заставило одну мою жертву остаться под ней. Он смотрел вверх и недовольно хмурился.
-Абель, опять твои шутки? Я так и знал, что вам, ебанным Голденбладам! Блядь!
Ох, прекрасно. Эти слабаки были еще и евреями. Что за день! Просто праздник какой-то! Недолго думая я прошипел в темноту.
- Я знавал одних Голденбладов. Они умоляли меня, стояли на коленях и целовали мои сапоги. Знаешь, о чем они просили? Они хотели, чтобы я не разлучал их. Я удовлетворил их просьбу, и сжег их в одной печи.
- Что за…
Люстра рухнула, проломив череп и сломав слабокровному позвонок. Он упал под тяжестью люстры, но я не услышал характерный шорох праха, а значит, он все еще был жив. Спрыгнув на первый этаж, я юркнул к мужчине. Быстро вытащив нож, я полоснул по итак плохо держащейся на шее голове и насадил её на острый остаток люстры, словно на кол.
Все было продумано, на самом деле. Посторонний сородич, увидев то, что случилось после моего акта «насаживания» посчитал бы меня дилетантом, но… Он бы ошибся. Все дело было в моей любви к театральным представлениям. Шоу, как говорят теперь.
Я стоял, сложив руки за голову, под прицелами тринадцати охранников. Они что-то кричали, ругались и сквернословили. За моей спиной стоял тот самый Голденблад.
- Т-т-ты…
- Еще и заика! Просто замечательно!
Я не мог сдержать порывов радости. Медленно, уверенный в том, что охранники не будут стрелять, пока этого им не прикажут, я развернулся к слабокровному и распахнул свои руки, словно был готов обнять его.
-Что за…
-Матерь Божья…
- Это что ли неформат… Или как их зовут?
-З-з-заткнулись! Тупые м-м-м-мудаки. Я же рассказ-з-зывал вам про в-в-вампиров…
-О,  это ты зря, Голденблад, - я осклабился и пошевелил когтистыми пальцами, - ты умрешь сегодня. Это твоя последняя ночь. Так что включи музыку повеселее. Может, Вагнера? Да, идеально подошел бы для этой ситуации.
- М-молчи, ублюдок! Мне п-п-плевать на Маскарад! Кто г-г-говорил о нем, к-к-когда мне подарили п-п-поцелуй? А? Наш С-с-сир был не м-м-многословен. А ты… и Веронику уб-б-бил?
Я молча кивнул. Полуулыбка-полуоскал сползала с моих сухих губ. Шоу затягивалось.
- Я – чистильщик. А ты – жертва. Смекаешь?
-О-о-о…
Он хотел сказать «огонь». Но даже если бы он не был заикой, я бы успел провернуть трюк, который задумал. Воспользовавшись дисциплиной, я просто исчез. Да, прямо так. Прямо на ровном месте. Охранники начали стрелять, не дожидаясь команды. Шквальный огонь разнес останки погибшего слабокровного, люстру, диван, пару стульев и стол. Но меня не задело. Они были в шоке, они были напуганы. Пара слабовольных охранников что-то громко закричали и повалили к выходу, но там их ждал я. Ожидаемая реакция смертных, на самом деле. Так что, притаившись в тени и дождавшись пока стрельба утихнет, я достал люгерморф и нож (ну или кинжал) чтобы не дать трусам сбежать.
Два выстрела точно в голову. Их осталось одиннадцать. Кинжал вскрыл глотку третьему. Их осталось десять. Я сделал кувырок и скрылся в тенях.
-Н-найдите его! И уб-бейте!
Я ухмыльнулся и свернул шею невнимательному охраннику. Сунув люгер в кобуру, я взял калашников и встал за колонну. Щелкнув затвором, я привлек к себе еще пятерку охранников. Я стрелял в слепую, но знал, что пули попали в цель. В этом прелесть 47-го. Словив пару пуль в руку, я швырнул автомат в лицо шестому охраннику и кинулся на него, уже в полете замахиваясь для удара. Подняв полуживого мужчину и закрывшись им как щитом, я шел вперед и стрелял из его же оружия по оставшимся смертным. Вывалившиеся кишки стали отличным украшением моего укрытия. Их оставалось пять.
Слабокровный не выдержал и отобрал у одного из телохранителей автомат. Он стрелял неумело и  не попал по мне, зато начинил мой щит изрядной долей свинца. Шесть. От двух моих очередей умер очередной человек. Бросив  живой щит, я кинулся за колонну, упал навзничь и пополз вперед. Тень укрыла меня, а страх позволил какое-то время быть незамеченным.
Четыре телохранителя и цель. Взвесил в руке нож (ну или кинжал) я подкрался к мужчине и схватил его за волосы. Оторвав ему голову, я толкнул труп на двух смертных, а голову кинул в третьего. Они так испугались, что мне хватило и пяти минут, чтобы убить их. Последнего я дружески держал под локоть, пока мои зубы разрывали его шею.
-Ты… Т-т-ты… Чудовище…
-Мы, пфью, - я сплюнул кусок плоти, - чудовища. Мы с тобой – сородичи. И сколько бы ты правил не нарушил, мы ими останемся до последнего… вздоха? Ох-хох. Но как же мне противно осознавать, что мы с тобой сородичи…

- А теперь, Голденблад, вспомни предков… Сколько? Шесть миллионов? Прибавь еще и себя, малыш!
Отбросив «пустой» труп на слабокровного, я медленно, даже вольготно, подошел к нему и воткнул нож точно в кадык.
- Heil Hitler!
Я вскинул  правую руку и громко засмеялся. Безумно, оглушительно и бодро.

Отредактировано Reto Obernitz (2013-01-29 19:22:50)