Вверх страницы

Вниз страницы

Берега без Солнца: Первые ночи

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Берега без Солнца: Первые ночи » Игра » Наши души воспрянут в огне, а сердца обратятся в пепел.


Наши души воспрянут в огне, а сердца обратятся в пепел.

Сообщений 1 страница 14 из 14

1

Название эпизода: Наши души воспрянут в огне, а сердца обратятся в пепел.
Время и место: трое суток назад, заброшенный крематорий.
Краткое описание: молодёжь вечно ищет чего-то нового, чего-то интересного, чего-то захватывающего… Одни ищут приключений, другие развлечений, а остальные порой не понимают, что ими движет по жизни. Но всех их воедино объединяет одно – они бегут. От родителей, от учебы, от предательства друзей, от скуки, от разочарований, бегут от самих сюда. Дорога неизбежно приводит их в «убежище». Потому как только в эту ночь их оковы разрываются. Только в эту ночь они чувствуют абсолютную свободу. Только эта ночь становится перекрестком для «детей» из разных «миров»…
Участники: Alexandra de Volkan, James Reed, Navras.

Отредактировано Alexandra de Volkan (2013-01-25 23:31:54)

0

2

песня

Она была здесь давно. Неправильно. Глупо. Спонтанно. Она снова сбежала. Не по уставу стаи. Наверняка Хелена уже начала искать её. Глупо. Бессмысленно. Всё равно, она не найдёт. Город Ангелов велик и мест подобно этому в нём не меньше. Старшая сестра, казалось, знала младшую как облупленную, но до сих пор не могла избавится от навязчивого опекунства.
Алекс порой нуждается в нём, ведь проще жить так, когда о тебе кто-то заботиться, когда тебя кто-то любит, когда за тебя кто-то решает большие проблемы, генератор которых, кстати, не выключается с самого рождения. Это так удобно, так просто, так надёжно. Но… Скучно? Да, определённо, скучно. Подумать только, что инициатор подобного поведения являлся единственный оплот  остатков здравого рассудка Александры – Самуэль. Пару дней назад ангел перестал говорить с ней. Его чарующий успокаивающий голос больше не лелеял обезумевший разум, оставляя в голове лишь собственный крик о помощи. Все эти дни Волкан отчаянно взывала к нему, но тщётно. Самуэль не отвечал. Такое, конечно, уже происходило с Алекс ранее. И не раз, и не два, и даже не три. Сумма было намного крупнее пары-тройки раз. Напротив, это больше напоминало фиксированный цикл. С тех пор, как сир покинул своё тело и начал жить в теле Александры, прошло немало лет. Но его уход, даже бестелесный, всё также сводил девушку с ума. Сводил с ума очень сильно. Очень быстро. Очень долго, до тех пор, пока глас ангела не возвращался к подсознанию малкавианки.
Самуэль требовал плату за «совершенные» грехи Волкан. Позавчера она убила двоих педофилов и не помолилась за упокой душ, так поглощена была потрошением их ещё трепыхающихся тел. Местом отпущения грехов стал этот крематорий, используемый молодёжью города в качестве притона. Здесь было всё, чего не было дома, в библиотеке или на уроках по плаванью.  Всё – конечно же являлось расплывчатым понятием. Кто-то искал алкоголя, кто-то наркотиков, кто-то «часовой» любви, а кто-то просто веселился под выступления местных музыкальных групп. Волкан же интересовало ничего из перечисленного. Она пришла сюда молиться. Пришла каяться. Пришла петь безустанно, до тех пор, пока ангел не услышит её молитв…

- I need you pure, I need you clean. Don't try to enlighten me. Power to misconstrue. What have they done to you? - она стояла на самой сцене, крепко держа микрофон. Агрессивная музыка эхом разлетелась по старым каменным стенам крематория, а тихий спокойный голос постепенно перерастал в звонкое истерическое безумие.
Алекс выглядела неопрятно. Растянувшаяся серая выцветшая футболка небрежно спадала с её плеча, слегка оголяя спину с  татуировкой. Черная юбка в обтяжку до колен была испачкана побелкой крематория. Обувь – заметно поношенные кеды, облитые чем-то бордовым и успевшим «живописно» засохнуть на желтой ткани. Естественно, это было позавчерашнее воспоминание о двух жертвах. Брызги крови имели свойство разлетаться в разные стороны, и частенько выбирали не самую удачную траекторию.  Но внешний вид для мученика не имел никакого значения. Цель Александры была в прощении. И она продолжала его добиваться.
- Infants in infantry. Rewrite their history. Uproot their colony. You're ripe for harvesting. – продолжала она, растрёпывая  черные волосы и закатывая лазурные глаза.
- Virgin cells to penetrate. Too premature to permeate. They can't elucidate. Never thought i was the enemy.I AM PLAGUE! – двигаясь в такт хаотичному ритму, и неаккуратно надкусывая губу, так чтобы она кровоточила, она снова безумно улыбалась, без стеснения демонстрируя окружающим свои острые, как бритва клыки.
Алекс не волновало раскрытие, эта территория итак была под надзором Шабаша. Но угрозы в обнаружении своей истинной сущности она не испытывала в подобном месте, где каждый второй «типа вампир» или ходячий франкенштейн. Младшая Волкан, признаться, выглядела неестественно бледной и жутковатой. Возможно, для некоторых цивилов даже пугающей… Но среди подобных фриков, никто не обращал на неё особого внимания. Она здесь своя, а значит, может спокойно «молиться».
« - Самуэль! Прошу, вернись…  Я пою за запятнанные души грешников, за их искупление. Я молюсь за прощение себя и их вместе взятых, ибо грешны были мы в желаниях своих. Я пою, как тогда… Пою для тебя, ты слышишь? Я буду петь, пока не сорву голос, и ты не придёшь за мной… Как тогда… Я буду петь…»
- I AM PLAGUE!

Отредактировано Alexandra de Volkan (2013-01-18 04:18:47)

+3

3

Порой, тусовки в общежитии колледжа, уж через чур скучны и однообразны. И Джеймс, как прямой представитель той странноватой части, американской неформальной молодежи, то и дело выбирался в места "посолиднее". Один, без сопровождающих.
Место напоминало по своей обстановке нечто олдскульное - отвратительное звучание гитар, явно не со всеми струнами, разъебанная в хлам ударная установка, буквально трещала под нелегкими ударами барабанных палочек, массивного типа, который умудрился разъебашить хай-хэт в говнище... Джеймс, не помнил, сколько он уже здесь находится. Разношерстный народ, то и дело норовил навалится на подобие барной стойки, возле которой стоял молодой человек, приходилось тактично отходить, пока слэмившиеся бухие панки, тешили себя этим безумным танцем страсти, с нотками похоти, пьяного угара, и прочего, прочего, прочего.
Рид смотрел на сцену, смотрел на нее. Не сказать, что у этой странной девицы, были хорошие вокальные данные, она вообще была неправильная. Не по внешним канонам, да даже не по канонам многих нефорюг. Ее кожа... настолько бледная, настолько прозрачная - даже не менялась в цвете, пока ее вены на тонкой шее, чуть ли не лопались от надрыва связок. Ее хотелось поднять на руки, и... унести куда-нибудь подальше от этого шума, кинуть на какой-нибудь диван, и пристрастием рассмотреть поближе, обнюхать, общупать... хотя... нет. Пожалуй, щупать ее, Джеймс бы не стал, постеснялся бы, да и взгляд порой ласкает сильнее всяких рук.
- Как ее зовут? - юноша кивнул бармену, который, судя по всему, обрадовался первому адекватному вопросу за этот вечер.
- Да хрен его... не помню... Алекс что ли... больная на голову сука, матьее. Таких, проще сразу же из ружья пристрелить, чем перевоспитать...
Джеймс чуть нахмурился, глядя на мужчину. Ну да - ему, человеку повидавшему многое, наверное, было виднее... А хотя... какого хрена, он брался судить о том, кого стоит пристрелить и перевоспитывать?!
- Ну да... стояла бы на сцене твоя дочь, уверен, ты бы сказал тоже самое?
Джеймс не любил сарказм, но еще больше, он не любил, когда кто-то плохо отзывался о его будущих, нынешних, и бывших "пассиях", а эта девочка, явно имела все шансы, загреметь в многочисленный список молодого фетешиста, и исполнить в его бурной фантазии, все его желания: она будет изнасилована безбожно... грубо и изощренно, она будет кричать от боли в его голове. Она будет любима так сильно, что наверное, случись с ней это в реальности, она бы в жизни не поверила, что заслуживает подобного обращения... Он будет носить ее на руках, боготворить и ненавидеть, пока... не найдет новый объект, а ее уже отлюбленную - поставит на полку, как приятное воспоминание, или же положит - как повезет.
Время шло, а она все не слезала с этой гребанной сцены. Джеймса уже начинала нервировать эта пыхтящая вокруг нее толпа, он ревновал ее к каждому в этом зале. Кто знает, о сем они думают, глядя на его прелестницу. Это дозволено только ему.
Он был крайне решителен, когда того требовали его желания и ситуация, а поэтому идея отключить нахуй электричество в этом странном здании, промелькнула как тень крысы, позже пойманой и посаженной в клетку - ибо пришлась по вкусу.
Улыбнувшись сам себе, юноша решил приступить непосредственно к действию. Где-то же должен был быть, этот гребаный электрический щиток, ну а на него, никто и не обратит внимания - все заняты своими делами, вон - кто на сцену лезет, кто на стол - потрахаться... фу блять! Отвратительно! Обмен этими слизями...
Фетешист, зашел за сцену, обзор его прелестницы со спины, закрывала огромная красная тряпка, служившая видимо занавесом, но сейчас, для Джеймса, она была ничем иным как прикрытием, ибо мало кому может понравится значительный перерыв в выступлении всеобщей любимицы.
Щиток нашелся достаточно быстро, юноша не собирался ничего ломать, он просто опустил рычаги вниз, и в эту же секунду, в огромном помещении (не могу назвать подобное залом) стало темно. Ударник лишь через несколько секунд, закончил выдалбливать свои отвратительно рваные ритмы на установки.
- Ебаная жизнь! Опять не выдержало напряжения что ли? - кто-то проорал из толпы, скорее всего один из организаторов, и поняв, что сейчас к щитку поспешать, что бы вернуть его обратно в действо, Джеймс вышел через обратную сторону закулисья, столкнувшись практически вплотную с Алекс, и чуть не сшибив ее с ног.
Он даже опешил, и на мгновение, уставился в глаза девушки. Ему редко перепадало счастье, оказаться так близко с "объектом".
- Прости. - сухо сказал он, - что чуть с ног не сшиб... - он оглядел ее с ног до головы, подумывая над тем, что бы ему в последствии прихватить, но задерживаться рядом не желал - это перебьет весь вкус, и весь интерес, он не хотел ей перенасытится.
Повернувшись к "пассии спиной", молодой человек снова подошел к бару. Теперь за девушкой, можно было наблюдать с разных сторон, и под более разнообразными действиями.
- Опять что-то с щитком... постоянно все обрубается. - пробубнил бармен.
- И не говори. - хмыкнул Джеймс.

+3

4

Она всё молилась. О, да… Раскаяние прямо-таки бурлило по её «мёртвым жилам», заставляя даже самые холодные вены трепетать в агонии. Странное ощущение, сродни удовлетворению жгучим валом обрушилось на бледное тело. Алекс задрожала, закатив глаза, её звонкий истеричный голос звучал в собственной голове, как церковный хор, подобно тому, в котором она состояла при своей смертной жизни. Свободная рука ухватилась за серебряный крестик, болтающийся на шее, и сильно сдавила его. Она должна петь упорней, петь громче, громче, ещё громче. ГРОМЧЕ!
Щёлчок и кромешная тьма. Звуки хаотичного бита больше не вторгаются в сознание, трещащий звук из колонки не режет слух, всё вокруг останавливается. Замирает. Всё вокруг более не имеет смысла. Всё, кроме её голоса. Она до сих пор поёт, не смотря на то, что музыки уже нет. Недовольный «послушник», болтающийся у сцены выплевывает гнойную речь. Она мешает её пению. Мешает! Мешает сосредоточиться! Ей нужно отрешение, ей нужен звук «колоколов», она хочет их звонкого звона, что приносит божественную благодать и сладкое забвение.
Как только нечестивое электричество прервало арию покаяния, всё внутри Алекс обезумило. Её пронзительный крик заполнил каждый миллиметр крематория, заставляя болезненно прикрыть уши всем, кто находился в близлежащем радиусе. (Помешательство - Глас Безумия – 4)
Поочередно, подростки стоящие в близи у сцены начали подвергаться лихорадочным припадкам неконтролируемого гнева и безумия. Двое парней с неистовой яростью накинулись друг на друга. Те, кто кинулись их разнимать, вдруг передумали, с истеричным хохотам переключившись  на раздробление колонок своим лбом. Две девушки убежали в  панике с пронзительными криками «НЕ ЕШЬ МЕНЯ!». И они стали бы не единственными жертвами помешательства, если бы не… Кто-то не сшиб «поющую Сциллу» с ног. Голом Алекс оборвался, глаза  почти неестественного лазурного цвета удивленно уставились на врезавшейся «бульдозер».
« - Протеиновый мешок! Разрази тебя, Бездна! Всё пропало! ПРОПАЛО! ПРОПАЛО! ПРОПАЛО! ПРОПАЛО! ПРО-о-о-о-оПало! Самуэль теперь не придёт, и Алекс придется смывать грех кровью шестерых голов!» - пока Волкан негодовала по поводу случившегося, и что теперь, из-за юного парнишки… Кстати, где он?
Пока она размышляла о предначертанном «ритуале», и то, как же не одобряет подобного дуктус стаи и сестра, протеиновый мешочек успел извиниться и быстренько ретироваться подальше. Кстати, а что он делал здесь?.. Он не был музыкантом, Алекс не знала его.  Но теперь всё это неважно! Нечестивое электричество и протеиновый мешок-бульдозер снесли оплот раскаяния Волкан в пух и прах. Она была зла. Очень зла. Голод поступил к горлу. Хотелось разорвать чью-то глотку и жадно впиться в неё, не оставив и капли крови.
Алекс шустро спрыгнула со сцены, когда нечестивое электричество соизволило озарить помещение искусственным солнцем. Обезумевшие подростки, что попали под её помешательство, так и продолжали «биться в агонии», пока их с трудом не оттащили от колонок. Раздробленные лбы об колонки чертовски кровоточили, но зато они смеялись. Они были счастливы. А Алекс… Была расстроена, к тому же… голодна.
Неплохо было бы сейчас съесть этот «протеиновый мешок», что прервал её арию. Глазами Лекс начала искать его в толпе (да, она рассмотрела лицо во тьме), и когда она нашла его, их взгляды встретились. Хищно оскалившись, она решительными шагами направилась в его сторону.
« - Вот ты где, маленький мешок нестабильных столкновений. Твоя голова станет первой» - но как только Алекс сделала пару шагов, как молодая симпатичная девчушка лет 15 заслонила ей путь.
- Алекс! Как же я рада видеть тебя! Я всё искала, искала тебя и Нэйт сказал, что я могу найти тебя здесь. – нервно говорила она, то и дело пытаясь отвести смущенный взгляд в сторону.
Девочка явно не соответствовала аудитории, элитная школьная форма дорогого лицея, ухоженные волосы, белые чулочки, начищенные до блеска туфельки…
Волкан непонимающе изогнула бровь и наклонила слегка голову набок в недоумении, глядя на малышку сверху вниз (её 180 против 160 с хвостиком):
- Кто ты, маленькая маргаритка?
- О… Ты меня, наверное, не помнишь. – девочка разочарованно вздохнула, потупив взгляд, пряча их за пышными ресницами.  – Ну, позавчера, ты спасла нас от… от… них. Их было двое и они скорее всего продолжали насиловать нас ещё долго… - малышка нервно сглотнула, по щеке сползли слёзы.
-  Если бы ты тогда не появилась… Они бы… Они бы, наверное, убили нас… Я просто…
- А! – Алекс легонькое ударила кулаком по ладони, вспомнив о двух педофилах, которых она распотрошила на мелкие ошмётки позавчера. О тех двух, что стали причиной её греха. Лицо снова исказилось в злобной гримасе.
- Пожалуйста, извини! Я не хотела тебя разозлить! Я никому не скажу, что ты с ними сделала. Честно-честно! Я лишь пришла поблагодарить тебя за своё спасение! – выпалила малышка, испугавшись выражения лица Волкан.
Воспоминания пролетели в голове, как ускоренный ролик. Заброшенное здание. Женские крики. Изнасилование. Два мужчины средних лет. Две школьницы, судя по разорванной одежде. Нагие и измученные. Их кровоточащие бёдра и содрогающиеся колени. Снова крики. Их боль. Их молитвы прекратить. Прекратить, чего бы это не стоило. Кровавая пелена в голове. Боль, сводящая челюсти. Голод. Жажда крови. Отрубленная рука первого. Разорванная глотка второго. Жадные глотки. Смех. Их крики. Смех. Вспоротое брюхо. Смех. Вывалившейся кишечник. Забавно. Потянуть за него. Крики. СМЕХ. СМЕХ! СМЕХ! КРОВЬ! СМЕХ! КРОВЬ! КРОВЬ! ВЕЗДЕ! ЧАСТИ ТЕЛА И ИХ КИШОК! ЗАБАВНО! ЗАБАВНО! СМЕ-Е-Е-Е-Х.
- Если ты не хочешь меня видеть, так и скажи. Я уйду. Но… Я не могу забыть того момента. Твоё запястье. Я целовала его. А потом что-то вкусное, горькое и сладкое одновременно, попало мне в горло. Это чувство… Я до сих пор ощущаю этот вкус… - девушка преподнесла пальцы к губам. – Знаешь, а ведь я думала, что умру. Молли до сих пор лежит в больнице, а я… Мои раны, их будто и не было. Я… - девочка говорила эмоционально, на повышенных тонах, всё это время Алекс лишь созидательно ухмылялась, пока не прервала её.
- Тссс… Это же наш секрет, верно? – спросила малкавианка, а девочка испуганно кивнула. – Твои лепестки увядали, я решила окропить их водой, пока касание вечной зимы не настигло твоего стебля.
Алекс помогла ей? Да, это так. Не смотря на то, что порой обезумевшая Волкан была способна убить, кого угодно и даже принести в жертву, только ради милости Самуэля, она была способна и на добродетель.  Особенно к смертным детям. В Шабаше, наверное, осудили бы за подобное. Но малкавианы жили своей жизнью и своими понятиями, они были исполнительны во многих приказах, а на поле боя - смертельно опасны. За подобное Шабашу приходилось мириться с их шизанотустью и своеволием. Исправить психа равносильно тому, чтобы стать им самим.
Почему именно дети? В детях она видела себя. Психологическая травма тяжелого детства не обошла её стороной, поэтому даже в  не-жизни Волкан имела слабость подобного рода девочкам, что сейчас стояла перед ней.
- Так чего ты хочешь, маргаритка? Благодарность твоя была услышана мною и принята. Ступай, мала ещё ты для самовозгорания сего места. – слова заботы звучали необычно даже для самой Волкан.
- Но я хочу быть полезной тебе… Возможно, ты хочешь этого. Я помню, как ты выпила их… - с этими словами малышка достала иголочку и провела по своему запястью.
Лазурные глаза Алекс хищно зыркнули на выступающие струйки крови. Зрачки расширились. Желание испить её нарастало сильнее. Волкан ухватила запястье и замешкалась, чувствуя на себе пилящий  и изучающий взгляд. На неё смотрел тот самый «протеиновый мешок», он наблюдает за ней. В голове взросла навязчивая идея.
« - Хе-хе, мешочек хочет поиграть. Поиграем» - малкавианка широко улыбнулась, потянув за собой девчонку к барной стойке.
- Один молочный коктейль и пустой бокал. – откомандовав бармену, Волкан уселась поудобнее.
- Эй, психопатка, я не хочу неприятностей здесь. Убирайся со своей подружкой нахер. Мне хватило двух расшибленных лбов и две размазанные рожи. – бармен кивнул в сторону сцены, где недавно по непонятной причине бесновалось несколько человек.
- Им было весело. Молочный коктейль и пустой бокал, сварливый ошеек. Я жду. – она говорила также позитивно, как и раньше, однако последние слова, прозвучали так… так… как обычно звучат голоса серийных убийц и конченных психопатов, в общем, довольно внушительно.

Отредактировано Alexandra de Volkan (2013-01-19 06:56:06)

+1

5

В зале раздался пронзительный истошный вопль, и хорошо, что Джеймс стоял возле барной стойки, сумев вовремя заткнуть уши зажмурившись. Его прелестница, явна была крайне раздосадована - не иначе. Возле сцены, начал творится какой-то переполох, подростки кидались друг на друга, словно дикие животные. На секунду Джеймс, даже испугался, что расстроившись, его прелестница покинет это место, просто уйдет, и ему придется догонять ее, но его переживания канули в небытие, стоило какой-то малолетней девице подбежать к  его неказистому "совершенству". На секунду в груди Рида вспыхнула ревность и обида.
Не трогай мою пассию своими руками. - но уже через мгновение, он был благодарен этой девушке, ведь она ее задержала.
Неформал не особо видел, и слышал, о чем говорили девушки, но его сердце вспыхнуло чем-то победоносным, когда они обе направились к бару, Джеймс чуть отстранился, искоса поглядывая на коротко-стриженую брюнетку.
- Один молочный коктейль и пустой бокал.
- Эй, психопатка, я не хочу неприятностей здесь...

Неожиданно, Джеймсу пришла в голову еще одна идея. Молодой человек, отошел от стойки, выходя ближе к залу. Толпа уже начала более менее приходить в себя, а поэтому, не несла юноше практически никакой опасности, выхватив одного из панков, Рид приобнял его за бок, крепко прижимая к себе, и глянув в сторону прелестницы, которая беседуя со своей подругой, не видела происходящего.
- Эй, чувак, тебе чего?..
- Тихо! - подтолкнув паренька к стене за угол, Джеймс достал сигарету и прикурил, навис над подростком, оперевшись ладонью о стену, и пристально уставился ему в глаза.
- Заработать хочешь?
- Эээ... чувак... я таким только по пьяне занимаюсь... пятьдесят баксов, плюс выпивка, и без анала.
Рид чуть не долбанул кулаком от злости по стене.
- Да нужен ты мне блять, больно... - насмешливо фыркнул он, - тут соль в другом. - он глубоко затянулся, и снова посмотрел в сторону Алекс, - Видишь, эту девушку?
- Эта брюнетка, или...
- Да брюнетка с короткими волосами. Даю тебе пятьдесят баксов за то, что бы ты срезал кусок ее футболки, можно совсем маленький - не суть важно, но постарайся сделать это все незаметно, что бы она тебя не спалила, ловкость то надеюсь есть? И не вздумай меня спалить, если не справишься, и сдашь меня - найду, и зубы выбью. Ну так что?
Паренек чуть чуть помялся, потоптался на одном месте.
- Ну... не знаю... ладно...
- Отлично. Есть чем срезать?
Молодой панк продемонстрировал небольшой перочинный нож, но довольно остро заточенный однако.
- Хороший мальчик, не пуха тебе, жду тебя здесь же, если все прогорит. Если нет - даже не подходи ко мне.
- Окей... - после чего, юноша неуверенно направился в сторону барной стойки.
Поглядим... - разумеется, Рид хотел, что бы мальчишка справился. А тот сделал вид, что решил полюбоваться залом, с более возвышенной местности, и просто терся за спинами девушек, поглядывая на край футболки Алекс, и когда очередной раз задвигалась, и растянутая ткань чуть приспустилась, панк со знанием дела отрезал небольшой кусочек от ее футболки, и тут же отошел подальше.
Есть... - усмехнулся Джеймс, бычкуя окурок о стену.

+1

6

Внешний вил этого заведения внушал как минимум опасения. Нельзя сказать, что Наврас был не предупрежден о том, что играть ему предстоит не перед многотысячной аудиторией, а в богом забытой дыре, но это его не расстраивало. Современная молодежь наверняка любила такие места – в них была некая доля романтики, бунта. Заброшенный крематорий, так оно было? Перехватив поудобнее чехол с гитарой, Эш с силой пнул двери этого заведения, и с головой окунулся в омут ночной жизни на отшибе.
Изнутри оно выглядело ещё плачевней, чем снаружи. Табачный дым – хоть топор вешай. Неформалы всех мастей – все те, кому обычная жизнь конформиста кажется скудной. Вряд ли эти люди знают толк в хорошей музыке, вряд ли они знакомы с великими произведениями рок’н’ролла, такая музыка не для них. Да и Элоун сейчас был настроен играть нечто аггресивное, чем что-то заводное. Проталкиваясь между этих отщепенцев, живущих на грани цивилизации и социальности, он решил первым делом посетить бар.  Какой концерт без выпивки? И плевать, что ему играть один-два трека. Выпивка и клубы – понятия если не родственные, то крепко сросшиеся. Бармен – мужчина, лицо, не обремененное интеллектом, вряд ли способен на приготовление каких-либо экзотических запросов. Тогда надо приумерить аппетиты. Заглядываясь на женскую часть этого места, Наврас приблизился к барной стойке и прокричал:
- Кого мне здесь надо убить, что бы выпить?
- Ещё один буйный, - проворчал бармен, смеряя его взглядом “как на говно” – Чего тебе, мелкий паршивец?
- Ещё один такой возглас, дедуля, я сам сделаю из тебя коктейль. Взболтаю, но не смешаю. А сейчас мне бутылку чего – нибудь крепкого, но что бы от меня потом не разило, как от тебя.
Конечно же, что он ему даст? Виски, дешевое, но недостаточно, что бы его мог позволить себе каждый отщепенец-посетитель этой дыры. Но, может оно и к лучшему. Вкус алкоголя он не чувствовал, но всё равно продолжал пить. Почему ? Он сам не знает. Это как атрибут прошлой жизни, молодости, которой у него нет. Да и так проще мимикрировать под живого человека. Бармен, отвернулся, начал бурчать что-то нецензурное, по поводу Навраса и его родословной. Может ему показалось? Но, времени разбираться не было. Он с размаху кинул бутылку в стену за барменом, тот вздрогнул и пригнулся? ,бутылка разбилась, и все за барной стойкой обернулись в сторону Эша.
- Сдачу оставь себе. А на будущее – есть проблемы – выскажи в лицо. Я могу быть гораздо точнее в следующий раз, дедуля.
Наврас ради приличия кинул ему сотню вечнозеленых, и стал двигаться в сторону сцены. Денег дедуле хватит с лихвой на новую бутылку, а так же сгладит некий негатив от проишествия. Пройдя мимо одной особы, он невольно обратил на ней внимание. Короткие черные волоса, кожа… Сородич.
“Твою мать, неужели все шикарные девушки уже кем-то покусаны?
Он прошёл мимо нее, по пути ему попался какой-то молодой панк, ведущий подозрительно нервно. Эш похлопал его по плечу, и, не дождавшись ответа, резко повернул лицом к себе.
- Эй ты, мелочь! Сейчас мы будем зажигать! Потому, я хочу что бы твоя задница была у сцены, я хочу что бы ты тряс своей башкой так, будто завтра не наступит никогда. Ты понял меня?
- Д-да..
-Давай пять
Он протянул обе руки, и панк, немного помявшись, шлепнул по ним своими ладонями, и пулей понесся к сцене. Наврас сжал кулаки, запоздало почувствовав у себя в руках кусок какой-то ткани. При внимательном осмотре оказалось, что эта ткань с футболки той леди, которую он приметил у барной стойки
“ Теперь у меня есть часть тебя. Господи, шикарно же звучит. А вот этот недоросль явно фетишист. Или у него просто не лады с собственной башкой. Но, к чертям. Пора зажигать”
Он забрался на сцену, она пока пустовала, на полу были следы крови. Видимо, тут был или неслабый слэм, или у кого-то начались месячные. Но, не время для рассуждений. Он достал свой старый потрепанный дин, подключил его к маршаловской голове, которая по виду осипла настолько, что не выдала бы и половину желаемой мощности и чистоты звучания. Настраивать не придется – он достал примочки – играть будет через них. Разложил педальки, щелкнул на голове клин. Опустил строй, дождался остальных музыкантов. Пока они занимали места, Элоун подошел к микрофону, и, что бы убедится в его работоспособности, прокричал:
- Эй вы! Are you ready to rock?!
Не дождавшись ответа, он кричал снова, пока толпа не повернулась к сцене, готовая слушать Навраса. Ребята уже подключились, пришло время.  Дальше за него будет говорить музыка.

Track 1 - cowboys from hell

Чем дольше он играл, тем более дикой и необузданной становилась эта толпа. И можно было их понять – эти ребята соскучились по хорошей тяжелой музыке, соскучились по настоящему трэшу. Это то, что нужно. Всё место ходило ходуном от слэма, воплей, криков и свистов. Дальше – больше, соло, аутро. Когда он закончил играть ковбоев, он сделал серьезное лицо и осмотрел толпу, будто оценивая их возможности продалжать.
- Вы хотите ещё?
-ДА!
- Я вас не слышу! Вы хотите ещё?
- Да!!!
- Отлично! Если эта песня зажгла ваши тела, то следующая зажжет ваши души. Песня называется Floods, и я гарантирую вам, что такого соло вы нигде не слышали.

Track 2 - floods

Играя этот трек, он больше предавался воспоминаниям о прошлом. Слова этой песни отлично подходили под его настоящее занятие – ему тоже нужен был потоп, который смоет всё. Он хотел убежать от всего, скрыться. Начать всё сначала
- Wash away us all, take us with the floods
Then throughout the night, they were raped and executed
Cold hearted world

Соло близилось. Чем оно было ближе, тем сильнее он чувствовал атмосферу это песни. Тем больше он пропускал её атмосферу. Зал был неожиданно тих. Всё внимание было устремлено на сцену
- Wash away man, take him with the floods
Соло. Ноги, до того державшие его крепко, начали дрожать, будто он мог что-то чувствовать. Но сейчас ему действительно казалось, что мог. Эш ссутулился, опустил голову, и, нахмурившись, проиграл одну треть соло. Затем он рухнул на колени, зажмурился и поднял голову вверх, проиграв следующие две трети. Последнюю часть соло он не помнил. Это было что – то феерическое, и на секунду он был готов поклясться, что его сердце снова забилось. Но нет, показалось. Он встал, и доиграл песню, как полагается. Но часть аутро – легкий, незамысловатый, но немного грустный риф он продолжал играть даже тогда, когда стихла остальная команда. Весь зал молча стоял – зал молча слушал. Когда он играл аутро пятый раз, не в силах остановится, он поднял глаза, желая взглянуть на эту толпу. Он никогда не видел столько понимания, даже в глазах самых близких людей. Наверняка в этом соло и в этом аутро каждый нашел что-то своё. Он проиграл его ещё два раза, и затих, опустив голову, и разведя руки в стороны, будто делая поклон. Тишина, такая, что можно было бы услышать стук своего сердца, неровную работу электроники. Тишина. В руке зажат медиатор, в другой та ткань  с футболки девушки за стойкой.

+2

7

А голод не отступал… Девчушка, спасенная той ночью, продолжала болтать без умолку. Восторженными глазами, оглядывая свою «спасительницу», изредка поглядывая на вздувшуюся артерию на шее малкавианки. Скучно. Люди. Как легко впадали они в зависимость от вампирской крови, так легко и поддавались чужому влиянию. Слишком предсказуемо, слишком просто, слишком скучно…
Алекс оглянулась вокруг, «мешочек», сорвавший её арию, успел уже смыться с поля зрения. Какой шустрый наглец. Будем считать, что ему повезло. Крупно повезло. Александра вздохнула, оглядывая пустой стакан, что подвинул ей бармен.
« - Где же ты мой милый ангел? Твоё верное дитя увядает без твоего божественного гласа… Злые языки снова шепчут речи раздора и порока. Они так настойчивы… Так соблазнительны…» - Александра осмотрела жадным взглядом «цветок», что сидел рядом с ней.
Как что-то громкое, громче даже чем вопли и грохот колонок в этой дыре, обрушилось на чуткий вампирский слух. Возле бара околачивалось много народу, неустанно вливающего в свои прогнившие желудки мерзкую кислоту, что разъедала их плоть изнутри. Алекс недовольно фыркнула в сторону шумного «бунтаря», который не умел даже выпить глоток без порции отпущенной брани. Но, скажем так, он был не так плох, особенно, когда попытался разбить бутылку об лысину «сварливого ошейка». Забавная физиономия бармена заставила Волкан расхохотаться. Бедолага был так напуган, будто в его штанах что-то конкретно потяжелело. Хорошо хоть вонять не стало.  А «бунтарь», тем временем, со всем музыкальным обмундированием, прошёл мимо Алекс, та не упустила возможности изучающе проводить его взглядом на сцену.
« - Сородич-музыкант. Не одна я коротаю ночи среди стен этого чистилища за молитвами. Интересно, все ангелы так мучают своих детей, а Самуэль?!»
- Алекс…  - послышался голос девчушки, ухватившейся своей теплой ладошкой за ледяную руку малкавианки. – Как холодно… - обжегшаяся от озноба, «маргаритка» попыталась её отдернуть, но Волкан вовремя остановила её.
- Ты - такой ароматный цветок… - Александра сжала сильнее запястье девушки, силой поднося его к своим губам, и проводя языком вдоль пульсирующей вены. - …что я с трудом сдерживаю себя, дабы не испить твой нектар до последней капли.
Острый клык прокусил нежную кожу, девушка болезненно вскрикнула, но никто не обратил на это внимание. Потому как всё внимание было посвящено «бунтарю» на сцене. Агрессивный хрипловатый голос  без спросу внедрялся в очарованные дурманом головы молодёжи.  «Бунтарь» пел и играл так, будто слова пересказывали о его жизни, музыка воплощала его эмоции, а неровное дыхание – его чувства, такие пылкие, импульсивные и несдержанные, как и его сущность. Он был открыт для толпы, а толпа была открыта для него. Казалось, они становились единым целым. Это так… вдохновляло. Волкан сделала жадный глоток, окрасив свои бледные губы в кроваво-алый цвет, а затем ещё один глоток и ещё один. Даже не заметив, как её рука сжалась, а резцы сильнее впились в нежную девичью плоть.
Такая вкусная кровь. Такая чистая. Такая непорочная, не смотря на события позапрошлой ночи. Она не отравлена, как большинство здесь. Её тело здорово и не успело ещё прогнить изнутри. Волкан обожала этот «девственный» вкус. Но Самуэль наказывал её за подобные желания. Кровь столь невинных и непорочных – тяжкий грех, твердил он. И какой бы вкусной она не была, она безвозвратно ведёт на дорогу порока, которая является прямой стезей к погибели от рук собственного монстра, что живет внутри любого сородича.
« - Я должна остановиться… Я хотела культурно обедать. Культурно…» - сделав последний жадный глоток, вампирша с трудом расслабила хватку и поднесла дрожащее запястье девушки к бокалу.
Алые струйки крови бурным потоком начали стекать по стеклянным стенкам.
- Мне больно, Алекс… - простонала девушка, опустив пышные влажные от слёз ресницы.
- Я знаю. Но ты же пришла поблагодарить меня, верно? - не отрывая лазурных глаз от ручейков крови, Александра продолжала удерживать запястье девушки, пока бокал не наполнился.
- Отвратительно. – бармен фыркнул в сторону вампирши и отвернулся. Он знал правду, но что он мог поделать?
- Будем считать, что твой долг наполовину оплачен. Сделай для меня ещё кое-что, и я разрешу тебе снова поцеловать моё запястье… - с этими словами Волкан поманила девушку к себе, и прошептала ей что-то на ухо, после чего широко улыбнулась.
«Бунтарь» на сцене закончил своё выступление, гробовая тишина повисла в крематории. Его выступление определенно заслуживало награды и личного внимания…
- Ты всё поняла? Тогда, ступай. – Алекс кивнула головой в сторону брюнета на сцене.
Девушка, словно зачарованная, направилась к сцене. Её запястье продолжало кровоточить, а дрожащая рука сжимала бокал с собственной кровью. Ещё пару шагов и она была уже рядом, приподняв голову, и глядя стеклянными глазами на вампира, что возвышался над ней.
- Ты такой же дерзкий, как и твоя музыка. Прими это в знак моего восхищения. – голос девушки был лишен эмоций, так словно говорила и вовсе не она, так словно ей приказали.
Она протянула бокал брюнету и продолжала выжидающе смотреть на него, пока тот не принял решение.
Волкан же без зазрения совести наблюдала за этим зрелищем издалека, слизывая с губ остатки человеческой крови. Забавно, но её злость и депрессия будто отошли на задний план. Теперь даже не хотелось  обезглавить того ароматного «мешочка», что сорвал её арию. Возможно, если она увидит его, то даже не станет убивать. Какое милосердие… Как необычно. Как забавно. Как весело! Как интересно…

Отредактировано Alexandra de Volkan (2013-01-25 23:38:22)

+2

8

Джеймс курил, и внимательно наблюдал за мальчишкой, который уже было направлялся обратно к нему, да вот только его остановил какой-то парень...
Вот паскуда мелкая! - в сердцах, Рид пнул одну из колонок, стоявшую рядом с сценой, - Проебал ведь...
Джеймс видел кусок ткани в руке молодого панка, но судя по всему, тот его благополучно проеб, а где и как - не ясно, в любом случае, идти и искать на месте, не было смысла, потому что толпа, что стояла возле барной стойки, могла в легкую растоптать весь запах, своими ебучими говнотопами...
Твоюжмать... - Джеймс облокотился на стену спиной, и зажмурившись, несильно подолбился затылком. На сцену вышли какие-то очередные металюги, особо нарваные судя по всему, и начали лабать свой музон. Фетешист особо ни во что не вслушивался, ему было уже наплевать - он потерял свою прелестницу, придумывать что-то новое, не имело смысла, подойти к ней? Увольте... Рид никогда не имел тяги приближаться к своим "пассиям" ближе чем на пару метров, и то отчаянно делая вид, что они его не интересуют... Теперь, эта неделя будет проведена в мучениях, головных болях, бессонице, алкоголе и полным разочарованием, пока он не сможет переключить свое внимание на кого-то другого, такого же случайного.
Решив все же подойти к сцене, что бы перед тем как уйти, послушать последнюю песню, неформал с удивлением заметил в руке вокалиста кусок той самой ткани от футболки Алекс.
Ну заебись ваще... - неожиданно посетила мысль, стащить козла со сцены, и со всей дури уебать о какую-нибудь колонку, ткань забирать смысла не было - слишком долго она провела в его руках, и наверняка заражена его природным запахом, а зачем Джеймсу его? Ему нужна ОНА!!!
Не удержавшись, и подойдя к сцене, молодой человек все же нервно пихнул одну из колонок, да так, что та чуть не рухнула на этого парня.
- Эй, ты гандон, ты чего делаешь, урод?! Ты имеешь что-то против?! Хуярьте его!!! - несколько человек накинулись на Рида и повалили на пол.
- Пошли на хуй мудаки! - рыкнул неформал, пытаясь отбиться от пьяной ошалевшей толпы.

+1

9

Тишина лучше любой овации. Тишина значит только то, что твои действия зародили в людях размышления. Люди посмотрят в себя, найдут что-то глубже, чем их ежедневные мысли. Даже эти неформалы ведут свой образ жизни, погрязнув в нём, и не видя дальше него.  И когда ты достучался до них, именно тишина будет показателем этого. Аплодисменты слишком формальны, они не передадут всего так чисто, как это передаст тишина.
“Именно то, на что я и надеялся. Именно за этим я и пришел. Я хотел открыть себя, отдать себя полностью – я это сделал. И они меня приняли. Именно таким, какой я есть. Это – истинная благодарность публики.”
Он поднял голову, осмотрел зал. Такое бывает, редко но бывает – ты смотришь на мир, и видишь его не полностью цветным, а черно-белым. И только некоторые люди или вещи  в нем имеют свои цвета, яркие и глубокие. Ощущение, будто они – смысл этого мира, а всё остальное – фон, пустышки, статика. Толпа была будто в замедленном времени, и только три детали здесь имели цвет. Девушка за стойкой, и её спутница. Сородич, даже не стоит сомневаться. Вот её спутница пробирается через толпу к Наврасу, что бы передать ему бокал с собственной кровью. Наверно так выражают благодарность вампиры? Не время рассуждать. Та девушка, видимо он привлек её внимание. Ну, разве не этого он добивался с самого начала? Мысленно похвалив себя, Элоун опустил руки, и мигом клуб наполнился гамом, шумом и болтовней.
“Забавно. Будто я дирижер всей этой дыры. Хотя, не такая и плохая должность, учитывая сложившуюся ситуацию. ”
Ещё один, тоже человек. Выглядит приличней всей этой неформальной массы, хотя сам может вполне сойти за одного из них. Проследить его взгляд – и Эш смотрел на свою собственную руку. Ткань. Элоун снова посмотрел на того парня, но он уже смотрел в другую сторону, или о чем-то думал.
“А тебе какое дело до этого куска ткани, мой человеческий друг? Интересно, это случайность, или она тебе..”
- Ты такой же дерзкий, как и твоя музыка. Прими это в знак моего восхищения
В реальность его вернули слова той девчушки, которая дошла до него, и протягивала ему бокал с собственной кровью. Занятно, выглядела она так, будто ей промыли мозги, и вряд ли это сделала его музыка. Наврас бросил взгляд в сторону девушки за барной стойкой. Убрав ткань в карман, Элоун принял в одну руку бокал, а другую подал девушке, помогая ей подняться на сцену. Когда она оказалась на сцене рядом с ним, Эш решил поднял бокал немного выше, что бы всем было видно, и громко сказал в микрофон:
- Эй вы! Да, именно вы! Спасибо вам за столь теплый приём! Вы – самая, черт вас дери, лучшая публика, для которой мне приходилось играть, - Элоун ударил медиатором по верхним струнам, и сочный гитарный звук тут же привлёк внимание толпы. – Видите ту девушку за стойкой? Она даже сделала коктейль по своему собственному рецепту. Я хочу, что бы вся эта гребанная дыра смотрела на неё, восторгалась её красотой, а затем заткнулась  в восхищении !
Резкий звук движения, затем тишина. Эш запоздало одумался, что может она и не обрадуется этому вниманию, но ему уже было не до этого – он существовал моментом, и хотел делится тем восхищением, которое испытал к этой девушке – ведь так давно он не получал никаких подарков кроме дырок в своём теле. Она достойна тишины, как не достоин никто. Ведь это – истинное восхищение. Для нее он споет ещё. Быстро опустошив содержимое бокала, он опустил его к связке педалек, и прокричал в микрофон:
- Да, я знаю, я должен петь всего два трэка. И я должен уйти. Но вы хотите ещё?! Вы хотите ещё один трэк?!
Пара щелчков ногой, пальцы уже перестроили гитару на один строй выше.  Ребята, уже вставшие с инструментов, медленно двигались сквозь толпу к сцене, но тот парень, которого Наврас приметил раньше, был ближе. Он с силой, можно сказать даже с злобой пихнул колонку, она закачалась, и, будто немного призадумавшись, решила таки упасть.
- Твою мать! Осторожней! Осторожней!
Но куда этой девчушке реагировать, она стояла как загипнотизированная, глядя куда-то в пустоту. Вариантов не было. Действовать надо было быстро, он встал сбоку от нее, крепко обняв, заслонив её спиной от падения колонки
“Твою мать, Элоун, ты что, супермен? Этот монитор тебя не пришибет, но след оставит”
Колонка упала, Элоун сначала зажмурился, затем громко закричал. Боль, а что самое смешное, он даже не знал зачем он это делает. И в этом все его действия, вся его жизнь – действовать по воле чувств, не головы. Ему захотелось спасти её – он спас, однако что он будет делать дальше? Он потратил немного крови, что бы хоть как – то смягчить боль. Вот тот бокал и пригодился. Иронично, если в нём была кровь той девчушки. Выйдет, что она спасла саму себя, через него. Колонка вряд ли будет работать уже, да и вообще всё, что тут находится. Школьница уже пришла в себя, ошалело смотрела вокруг, удивлённо глядя то на Элоуна, то в сторону толпы, барной стойки.
- Вы..?
- Здесь опасно, девочка. Иди туда, откуда пришла.
Он отпустил её, она быстро отошла от него на два шага назад. Наврас не успел задуматься, почему она не спускается со сцены, как увидел ответ на этот вопрос – все эти неформалы навалились на источник неприятностей – того парня, толкнувшего колонку. Раздражение сменилось любопытством, а оно, в свою очередь сменилось злостью.
“ Что я ему сделал ? Или что ему сделала эта девчушка? Он в своём уме? Так и убить кого-то можно? Хотя, ему наверное плевать. Но ничего, его жизнь накажет. Стоп-стоп-стоп. Спокойно, Эш. Когда пять чувств спокойны и разум отдыхает – тогда начинается Совершенный Путь”
Эш подошел к микрофону, громко крикнув на эту очумевшую толпу, и снова в клубе повисла тишина. Даже звуки ударов стихли, будто его крик остановил время. Все смотрели на него, а он смотрел сверху вниз на того парня, будто заглядывая ему в мысли и душу.
- Всей толпой на одного, так нельзя, господа. Дайте я с ним поговорю.
Толпа разошлась, Элоун быстро собрал свои инструменты и, закинув себе за плечо чехол, спрыгнул со сцены. Он подал руку молодому человеку, закинул ему руку через плечо, как старому другу, пошел с ним к выходу.
- Эх ты, зачем же аппаратуру гробишь? Фактически пилишь сук на котором сидишь, так они говорят? – он свободной рукой почесал подбородок –Чувак, я не  злюсь на тебя, просто если у тебя есть со мной проблемы – выноси их на меня лично. Эта колонка могла ту девчушку убить. Я понимаю, что тебе болт класть на её судьбу, но в конце концов, всё то, что ты делаешь, оно вернется к тебе. Карма, бро.
Дойдя до выхода, он загородил их от взгляда толпы, которая уже снова шумела как ни в чем не бывало. Он хлопнул его по плечу, вздохнул, и, отвернувшись, сказал
- Я сделал вид, что вывел тебя. Дальше – поступай, как хочешь.
Он пошел к бару, девушка все ещё была там. Ровно как и та школьница, видимо благополучно добралась до бара. Он встал рядом с ней, и шепотом на ухо задал вопрос
- Твой подарок был великолепен.  Но ты – ещё великолепнее, ты рассеиваешь сомнения и уничтожаешь карму, ты совершенна, как путь, разрывающий узы сердца. Я восхищен тобой.

+2

10

Ох. Александра непременно ждала внимания от этого яркого бунтаря на сцене, что окрашивал толпу в цвет жизни и энергии. Ярко-алые ауры смертных пульсировали вокруг так, словно десятки красных фонарей освещали танцпол. Естественно, подобные «спецэффекты» могли узреть только глаза сородича, а глаза сородича-малкавианина, безусловно, видели намного больше. И когда глас Бунтаря нарочно побудил толпу обратить всё свое внимание на Волкан, та была немного удивлена подобному, но не растерялась. Вампирша лучезарно улыбнулась публике и с волчьим заинтересованным прищуром оглядела музыканта на сцене. 
« - Он словно луч, пробивающейся через тьму, что окутала его и вынудила переродиться. Его сущность осталась прежней, он всё также стремиться к свету наперекор судьбе, коей предначертана вечная тень. Он такой другой, и в то же время, мне – родимый. Кто же он?»
Пока Алекс размышляла на танцполе начало проходить нечто странное. Тот самый «мешочек», что прервал арию Волкан, похоже, сегодня решил сорвать выступление не только ей.
« - Вот же маленький паразит! А я уж только подумала не есть его, как он выкинул очередной повод пересмотреть решение» - Алекс гневно стиснула зубы, оглядывая то, как колонка норовила налечь всем своим весом на школьницу, которую Бунтарь недавно поднял на сцену.
« - Я выпью тебя прямо на их глазах!» - гневно прошипела малкавианка, подскочив со стула, и намереваясь направится к вспыхнувшему мордобою.
Как тут Бунтарь буквально разрешил все спорные вопросы: подхватил девушку, заслонил её от удара аки герой, победно осушил кубок, и даже протянул маленькому «злодею» руку помощи с духовными наставлениями по дороге к выходу из крематория.
« - Каков добродетель. Ха!» - Волкан улыбнулась сама себе, опускаясь на сиденье стула, как к ней подбежала испуганная «маргаритка».
- Я сделала, как ты сказала… - отчиталась она и одарила вампиршу щенячьим взглядом.
- Умница. Иди ко мне. – заключив девушку в «тёплые» объятья, Алекс вспомнила об обещанной благодарности.
Надкусив собственное запястье, она позволила собственной крови смешаться с молочным коктейлем девушки. Когда рана затянулась, Волкан перемешала коктейль и протянула его «маргаритке»:
- Вот. Обещанная награда. Я держу свои обещания для тех, кто держит свои. – вампирша подвинула бокал к девушке, и с извращенным удовольствием продолжила наблюдать за тем, как смертная жадно опустошает его содержимое.
« - Вкусно, да? Конечно, вкусно. Кровь вампира всегда вкуснее человеческой. Этот вкус незабываем. Я скучаю по твоему вкусу, Самуэль…»
- Тебе пора уходить. – промолвила Волкан, как вдруг, почувствовала чужое дыхание возле своего уха и тот же дерзкий голос, что недавно заполнял эти стены.
Школьница кивнула и побежала в сторону выхода, радостно выполняя инструкции Волкан.
Тем временем, Волкан обернулась в сторону голоса, что вещал, стоит отметить, забавные вещи.
- Карма? – малкавианка звонко засмеялась, прищуривая лазурные глаза. – Столь необычны слова для того, чья жизнь - изгнанница из мира солнечных скитальцев. Привязан ты к народу, часть коего вовек больше не станешь. Но мне ли осуждать тебя за не смирение, Бунтарь? Мы оба ищем света, хоть сами представляем тень.
Волкан приблизилась к вампиру, мягко проводя рукой по очертанию его скул. 
- В твоих глазах свобода. Мне нравится такое. Напоминает о забытом. Так что за имя носишь ты, мой милый беспризорник? Или так и величать тебя – Бунтарь? – она рассмеялась, убирая руку и не прекращая пристально смотреть в глаза сородичу, что так заинтересовал её.

Отредактировано Alexandra de Volkan (2013-01-28 15:56:02)

+2

11

Отличное завершение вечера. Удар ногой прямо по подбородку, и пирсинг едва ли не слетает с губы к чертовой матери, а ведь прошло всего каких-то пару минут. Джеймс не страдал любовью к жертвенности, и упаси господь мазохизмом, а поэтому, все это время, отчаянно пытался подняться на ноги, один раз даже умудрился схватить за ногу одного из панков, и повалить рядом с собой. Пускай тоже страдает, а буйная толпа настолько вошла в раж, что ей было по большему счету все равно кого бить на данный момент, так что свое лицо и ребра, Джеймс хоть как-то обеспечил живым щитом.
Неожиданно его таки подняли на ноги, и оттащили подальше от места скопления слэмщиков. Экое благородство.
–Чувак, я не  злюсь на тебя, просто если у тебя есть со мной проблемы – выноси их на меня лично. Эта колонка могла ту девчушку убить. Я понимаю, что тебе болт класть на её судьбу, но в конце концов, всё то, что ты делаешь, оно вернется к тебе. Карма, бро.
Джеймс одарил этого херого благодетеля взглядом а-ля "Саша Грей". Разумеется, в девочку он не целился, но было бы не плохо, если придавило таки обоих, меньше было конкурентов на его прелестницу. Впрочем, это уже было не важным. Вечер был катострафически испорчен и разбит для фетешиста. Оставаться здесь, больше не имело для него смысла.
Посчитав, что он не обязан никому ничего объяснять, неформал, слизывая кровь с губы, направился к выходу из этого здания. Просто ночь была испорчена. Просто теперь хотелось домой. Просто скучать, и думать о ней, ковырять нервно ногтями спинку кровати, от чувства некой неудовлетворенности и незавершенности. Но что поделать, не все в жизни складывается так, как мы того желаем, и Джеймс понимал это, как никто другой.

-----> выход

Отредактировано James Reed (2013-01-28 14:23:28)

0

12

Его голос, его сценический образ – они были ему больше не нужны на этот вечер. Сейчас ему нужно было снова стать собой, откинуть эту маску, одну из многих, что бы продолжить свое существование как кто-то другой. Это чем то напоминало игры с судьбой – если конец приближается к тебе слишком стремительно – ты просто сбрасываешь маску, и продолжаешь своё существование дальше. Сейчас он хотел быть просто собой – он открыл себя в музыке, и сейчас он откроет себя для неё.
“Что-то я заигрался. Пора выйти из сценического образа старого матерого ковбоя с хриплым голосом, а то так и привыкнуть недолго. Хотя, разве я не старый матерый ковбой? Ковбой из ада, как и все мы, вампиры. Просто кто-то ближе к аду, кто-то дальше. ”
Избавившись от хрипотцы в голосе, Элоун встал ещё ближе к девушке. В любой другой ситуации это было бы нагло, и могло стать отличным поводом для пощечины, но ему казалось, что они прекрасно найдут общий язык, и не только потому, что оба сородичи. Бармен решил почтительно держатсья подальше от этой пары, народу рядом было подозрительно мало. Создавалось ощущение, что мир движется медленнее, и в настоящий момент движется он вокруг их двоих.
“Малкавиан, так вроде? У неё интересный способ выражать свои мысли, но это вносит свой шарм. Мне определенно везет этот вечер. ”
- Наврас. Или Эш. Или…
Её рука, её прикосновения. Одно короткое прикосновение, а он уже прервал свое фирменное приветствие. Занятное ощущение, он мог поклясться, что не будь он мертв более чем сто лет, он бы покраснел. Но, коли у него есть такое преимущество, грех им не воспользоваться? Ведь так его ещё сложнее прочитать, а значит этот маскарад, эта игра, она будет продолжаться, пока им не надоест. Он наклонил голову немного вбок, получая удовольствие от прикосновений, слабо улыбнулся уголками губ. Как только прикосновения закончились, он ответил, так же шепотом:
- Неважно. Сегодня ночью ты выберешь моё имя.
Наврас с улыбкой смотрел ей в глаза, будто старался запомнить их навсегда. Даже не смотря на то, что существовать  ещё целую вечность, нужно осознавать, что именно такие ночи и образуют эту вечность. Ими нужно наслаждаться, пить до дна.  Элоун осторожно коснулся её щеки кончиками пальцев, задал вопрос
- А как тебя зовут? И что ты делаешь в этом месте? Я знаю как минимум дюжину мест в этом городе, более достойных твоего присутствия.

+1

13

Для Александры эта ночь казалась бессмысленной, проваленной, лишенной всяких перспектив, что намечались в её безумной голове с самого начала. Глас Самуэля не вернулся, а это означало то, что ей снова придётся бороться самой… Совсем самой лицом к лицу со своим внутренним монстром. Когда ангел прекращал говорить с ней, и так обезумевшая малкавианка, сходила с ума ещё больше. Самуэль был её рассудком, её здравым смыслом, возможно, той человечностью,  которую так трудно было сохранить вампиру её «статуса». А года шли, не останавливаясь. В обществе детей Каина, несомненно, Волкан была ещё «птенцом».  И подобная потеря самоконтроля в столь «юном» возрасте предвещала для малкавианки лишь один логичный исход – саморазрушение. Эта ночь была уже не первым шагом, но и не последним на её пути. Ангел молчал. А она…  Продолжала сходить с ума.
Сейчас, именно сейчас, Александра стала забывать об истинной причине своего прихода сюда. У неё появился другой интерес – парень, стоящий сейчас к ней так близко и сознательно, глядящий в её глаза. О, она почувствовала этот лёгкий холодок, что прошелся по его телу, когда он заглянул в них. Сородичи пытались избегать столь прямого контакта с детьми Малкава, даже в Шабаше не всякий осмелился бы так долго смотреть в разбитое зеркало души Волкан. Это не было страхом, скорее логичным желанием уберечь себя от «дурного» влияния, а может и нет – и это таки был страх перед чужим безумием. Потому как, открыто и сознательно заглянуть в глаза малкавиана, могли лишь только двое: сильные или самонадеянные. К какому же типу относился этот дерзкий повстанец, Алекс не знала, но уже хотела узнать, что же подвигло музыканта на подобный шаг. Какова цель была его флирта с той, чей разум был за гранью принятой морали? А может он ещё не знал, во что ввязался… Скорей всего, так оно и было.
Возможно, для него это - игра. Тогда всё будет проще. Ведь Алекс всё ещё ребёнок, который любит игры. Пускай они и не такие, как у детей нормальных… Но он ещё не знает, верно?.. Верно.
- Девять состояний… Om shanti shanti shanti om...  Om Adityaya namo namaha.  Имя, прославляющее Бога Солнца.  Ты, воистину,  - протест того, кем стал и кем являешься… - глаза Александры будто изменились, стали отрешенными и смотрели сквозь своего собеседника. Её игривый голос лишился былых нот кокетства. В ней говорил сейчас другой, кто знанием подобным обладал. Тот, кто старше был. Тот, кто породил. Тот, кто бросил. Тот, кто поглощенным стал в итоге.
Малкавианка  ещё несколько секунд молчала, пока заявление вампира и вопрос, не заставил её вернуться в реальность. Она пару раз моргнула, будто, и, не помня того, что говорила недавно.
- Выберу твоё имя? – её тонкая бровь изогнулась в ироничной манере. – Возможно… - с легкой улыбкой загадочно протянула она, хищно прищуривая лазурные глаза, и позволила себе немного податься вперед, ровно настолько, чтобы их лица были достаточно близко друг к другу. Обычно это последнее, что чувствуешь перед тем, как кто-то решается тебя поцеловать.
Но Александра не собиралась этого делать. Может и со стороны, она порой казалась легкомысленным подростком не самого образцового поведения, но на самом деле, единственный с кем она имела  физическую близость - был её сир. Как при смертной жизни, так и бессмертной не-жизни, ангел был единственным, кому Волкан хранила верность.  Когда рука Навраса, коснулась кожи малкавианки, та медленно отдалилась. Ей непривычны были такие вот «прикосновения» от другого, её они смущали, и Самуэль бы не простил того, что кажутся они приятными.
- Я ищу убежища, как и каждая душа, воспрявшая в огне и обратившая свои сердца в холодный пепел. Надеялась я уж на то, что станет пепелищем сегодняшняя ночь, как вдруг, надежда возродилась и вот ты здесь… Чего же ждать мне суждено теперь? Спасения? И если так, то мил спаситель сердцу моему в лице тебя. Я – Александра. – в наигранном задорном тоне, произнесла она, по-детски спрыгивая со стула, и глядя на своего «спасителя» добавила, - Так мы идём иль передумал ты уже? 

Отредактировано Alexandra de Volkan (2013-02-03 18:47:52)

+1

14

Наврас покачал головой, слушая, как девушка перед ним воспроизвела несколько строчек из молитвы, однако в следующую секунду она стояла, как ни в чем не бывало.  Видимо, она даже и не помнила, что за слова она произнесла, и какое значение они имели. А может и помнила, по крайней мере Элоун точно судить не мог
“Кто разберет Малкавиан, недаром говорят, что они могут нести как чушь, так и вполне разумные вещи. Другое дело, будут ли они осозновать, что говорят? Иногда складывается ощущение, что сознание частично покинуло их. А ещё говорят, что иногда они могут видеть будущее. Не ясно, смеются ли они над нами или нет, но я не раз и не два встречал вампиров, уверенных что клану Малкавиан известно будущее. Будущее-то может и известно, только приходит оно к ним не по их воле, а как… Как получится. Но, в этом точно что-то есть. Особенно в этой особе”
Когда он коснулся её кожи, она медленно отдалилась, и Элоун, немного подержав руку там, где она была, затем опустил её. Занятное ощущение, хотя парень не унывал. Конечно, он был немного разочарован, но лишь самую малость. Удовольствие от проведенного вечера точно перевесило несколько неприятных моментов. Улыбнувшись Александре – так она представилась, Наврас покачал головой, будто разминая шею, и поправил висевший на плече чехол с гитарой.
- Даже если и так, я предпочитаю верить, что моё сердце далеко от состояния пепла. Я всё ещё горю… Где-то внутри. А насчет души же… Душа горит так ярко, что мне кажется, скоро ты сможешь это увидеть. И да, - Эш подмигнул девушке, слегка улыбнувшись – Приятно познакомиться.
Он достал из кармана монету, провел её между пальцев, поочередно от указательного к мизинцу и назад, будто оценивая её. Затем Наврас достал из кармана ещё парочку таких же, и, не оборачиваясь, запустил их большим пальцем вверх и назад, одну за другой. Одна монетка стукнула бармена по голове, и, как только он повернулся, что бы выразить своё недовольство и поднял руку, к нему в эту руку упали остальные монетки.
- За прекрасный вечер, мой сварливый друг.
Александра уже спрыгнула со стула и ждала Навраса, потому молодой человек решил поспешить – было бы нехорошо заставлять девушку ждать.
- Конечно идём. Я не упущу возможность так провести время – ни за что. – Эш направился за девушкой – Только куда мы идём?

0


Вы здесь » Берега без Солнца: Первые ночи » Игра » Наши души воспрянут в огне, а сердца обратятся в пепел.