Анкета
• Имя персонажа: Энди «Спарки» Дойл

• Внешность: Эдвард Фёрлонг

• Секта и Клан: Камарилья/Малкавиан

• Место в иерархии: неонат

• Возраст: 30/15

• Поколение: ?

• Человечность: 7

• Натура: одиночка

• Маска: шутник

• Концепция: подросток.

• Снаряжение: скейтборд, несколько старых книг в матерчатой торбе, баллончик со светло-зеленой аэрозольной краской.

• Биография: Влить жизнь в труп и обречь его на новую жизнь среди смертных – жестоко. Насколько жестоко обойтись подобным образом с подростком?
Сейчас Энди почти не помнит свою настоящую жизнь в ту пору, когда мог полноценно существовать под лучами солнца, и когда в его венах текла живая горячая кровь. Да и было ли в этой жизни что-нибудь, заслуживающее внимания? Навряд ли. Энди мертв уже как пятнадцать лет, и воспоминания время от времени посещают его до сих пор в редких сновидениях. Эти образы и видения не беспокоят его. Новая жизнь, новые ощущения были куда страшнее и опаснее, чем эти жалкие обрывки прошлого.
Он хорошо запомнил свою первую ночь. Когда он очнулся в темном переулке от страшной боли, первое, что он услышал сквозь мерзкий писк в ушах, был голос Эллиса Купера, доносящийся откуда-то неподалеку, там, где был клуб и была дискотека, которую Энди столь «успешно» посетил. Не стоило задерживаться так поздно и идти домой одному, а стоило лишь внимательно смотреть по сторонам, хотя навряд ли это помогло. Его жестоко избили, но Энди не знал, радоваться ему или нет тому факту, что он остался жив. Он очухался под музыку Купера, сжавшийся в клубок, с адской болью во всем теле, не способный позвать на помощь и даже подняться на ноги - лишенный сил, памяти и крови. Его карманы были пусты, и он не сразу сообразил, что в его руке сжат аккуратно вырванный листок из блокнота. Перед газами все плыло, и у Энди ушло немало времени, чтобы прочитать первые строки: «Мне скучно. Не возвращайся домой», и ниже был незнакомый ему адрес. Энди с ошарашенным видом посмотрел вверх, туда, куда уводили стены домов, образующих узкий и грязный переулок, в темноту над своей головой. Тогда ночной мрак не показался ему чем-то страшным.
Первые ночи для новообращенного – нелегкое испытание на прочность, и Энди спасло лишь помутнение рассудка, которое он получил с новой кровью. Воспринимая реальность не иначе как один бесконечный, дурной сон, он делал то, что ему советовал неизвестный через подкидываемые записки. У него не было другого выбора, кроме как идти на поводу у этого «благожелателя», который затеял с ним довольно утомительную игру, смысл и правила которой (да и были ли они?) оставались для Энди непонятными.
Его первой находкой был пакет с донорской кровью, стоящий на записке, гласящей «пей или умрешь». Следующая весомая находка – тетради и учебники, а так же некоторые документы, которые, судя по всему, были выкрадены из дома Энди. Только сейчас он смог вспомнить свое имя и некоторые факты, относящиеся к его прошлой жизни, с которой было навсегда покончено. В течение недели Энди блуждал по ночному городу, от одной подсказки к другой, от одной загадки к следующей головоломке. Листки, вырванные из блокнота, с короткими «инструкциями» и наставлениями, зачастую подаваемые в ужасном для восприятия стиле, были своеобразными точками, и, достигнув одну из них, он продолжал двигаться дальше, к следующей. Эти записки и порой нелегкий и неблизкий путь от одного листка к другому стали смыслом его жизни. Все это время «доброжелатель» оставался в стороне, однако пристально наблюдал за действиями Птенца, проявляя явную заботу в том, чтобы Энди вовремя нашел себе убежище, чтобы переждать день.
Поздним вечером, предшествующим восьмой ночи мотыляний, Энди проснулся в подвале заброшенного дома, уставившись на сидящую у стены фигуру. Встреча с Сиром состоялась, и это означало, что Энди прошел первое испытание.
Сир не мог - или же не хотел - помочь Энди вспомнить жизнь в шкуре смертного. Смерть и перерождение стерли эти воспоминания. Все, что он мог узнать полезного на данный момент, он узнал от своего Сира. Энди был обращен в тот самый момент, когда находившийся поблизости Сородич почувствовал, как жизнь покидает тело избитого до смерти подростка. Энди получил Становление в Риверсайде, в небольшом городе к востоку от Лос-Анджелеса, в ту пору раздираемого конфликтом между Шабашом и Камарильей, равно как и внутренними распрями среди Сородичей. Вампиры, не желающие принимать участие ни в том, ни в другом, покидали город. По словам Сира, он сильно рисковал, решившись обратить Энди, не имея прямого разрешения от Князя. Хотя, судя по его же словам, Князю Риверсайда – если тот был еще жив - к моменту биологической смерти Энди было уже не до соблюдения камарильских законов. Обращение Энди в вампира не входило в планы Сира, который так же собирался покинуть Риверсайд, пока есть возможность, и теперь ему придется задержаться, чтобы Птенец прочно «схватил» основы и факт его Обращения не прошел зазря. Сир научил Энди прятаться среди смертных, сдерживая свою натуру и кормиться среди ночных гуляк, и спустя неделю после их встречи, Энди, следуя совету, отправился в сторону Лос-Анджелеса. Небольшой городок, попавший под раздачу – не самое лучшее место для только что оперившегося Сородича, но Энди прекрасно понимал, что он направляется в сторону еще больших гипотетических неприятностей.
Лос-Анджелес в ту пору принадлежал Анархам, и Энди нутром чуял, что ему с ними не по пути. Найти кого-нибудь из соклановцев в таком огромном городе было непомерно сложно. Найти кого-либо из Сородичей, не принадлежавшим Анархам – еще сложней. Довольно продолжительный срок Энди был предоставлен сам себе, наблюдая и присматриваясь к положению сторон и течению дел. Он считал благоразумным не только соблюдать Маскарад по отношению к смертным, но и не появляться на глаза другим Сородичам. Он редко испытывал что-то еще, кроме страха и волнения; в эту пору он хорошо научился лишь ненавидеть и избегать тех, кто мог принести неприятности. Все это время Энди отчаянно искал «своих», ту самую семью, о которой ему рассказывал Сир, но его осторожность и пугливость сводила результаты подобных поисков на «нет». Вероятно, именно благодаря своей мнительности он оставался живым.
Энди очень не хватало листков из блокнота.
Время шло, и город менялся. Энди внимательно следил за притоком Сородичей, не относящихся ни к Шабашу, ни к Анархам. Очень скоро в Лос-Анджелесе установилась новая власть, и Энди, решившись поговорить с несколькими новоприбывшими Сородичами из своего клана, решил, что Камарилья заслуживает большего внимания. Эта секта таила в себе немало опасностей внутри себя, однако камми были за поддержание порядка и Маскарада, и Энди посчитал, что этого достаточно для того, чтобы по крайней мере не ссориться с этими Сородичами, которые обладали настоящей силой и могли устанавливать власть.
Очень скоро он обзавелся новыми знакомыми из числа «гостей». Малкавианы, поддерживающие Камарилью, прибыли в город в изрядном количестве – так, по крайней мере, показалось самому Энди. Только среди себе подобных он чувствовал себя уверенно и спокойно, впервые за все время своего существования в образе Сородича.
Энди повезло – безумие крови Малкава коснулось его, но в иной форме, не так, как большинства других Безумцев. По крайней мере Энди не изъяснялся как пристукнутый пыльным мешком, до поры до времени четко и ясно воспринимал окружающую его реальность, и он не внимал голосам с луны, приказывающим убивать. Помешательство молчало в нем большую часть времени, расцветая буйным цветом лишь в остром стрессовом состоянии; очевиден и тот факт, что в любой разношерстной и разномастной толпе малков Энди смотрится наиболее уравновешенным и здравомыслящим представителем своего клана.
Оставаясь ушами и глазами Малкавианов, Энди по-прежнему колесит по улицам Лос-Анджелеса на своем скейтборде, часто болтаясь в компании других соклановцев и присматриваясь ко всему, что происходит вокруг.

(Психоз: шизофрения).

• Пробный пост:

Информация об игроке
• Опыт игры на ролевых: почти десять лет.
• Степень знакомства с сеттингом: игра, книги.
• Связь с вами: